Есть сведения об очень ранних упоминаниях Щаповых и все они связаны с территорией, которая была основой формирования русской народности - из Европейской России.. Самое старшее из них относится к середине ХУ века, ко времени еще до открытия Колумбом Америки и до рождения Ивана Грозного.
В жалованной грамоте Верейского и Белозерского князя Михаила Андреевича, внука князя Дмитрия Донского, относящейся к 1450-ым или 1460-ым годам, говорится, что князю "бил челом с Жалобинской слободки Ивашко Щапов слободщик (житель слободы) о поледенном (подледном) лове" на Уломском озере на Верхней Волге, то есть просил закрепить за ним право на эти ловли на озере, на которые претендовал также соседний Кириллов Белозерский монастырь . Этот монастырь был основан незадолго перед тем и активно распространял свою власть на окрестные земли. Конечно, князь решил дело в пользу монастыря. Поэтому монастырский архив сохранил до нашего времени этот любопытный документ.
Упоминаемый здесь Ивашка Щапов еще не имел фамилии, то есть устойчивого семейного прозвища, передаваемого из поколения в поколение. Русские фамилии появились позднее, у дворянства и именитого купечества к ХУ11 -ХУ111 векам, у крестьян и того позднее - в Х1Х - и даже в ХХ веке, и закреплялись тогда, когда они фиксировались в документах на какую-либо собственность в купчих грамотах, в духовных (завещаниях) и других юридических документах, имевших силу при жизни не только самого собственника, но и его детей и внуков, а позднее - в паспортах. Слово Щапов было, очевидно, отчеством Ивашки, отца которого звали Щапом. Сын Ивашки тогда должен был зваться, например, Семеном Ивановым или Петром Слободщиковым, а не Щаповым. Документы ХУ11 века позволяют проследить, как в это время фамилии, еще не закрепленные паспортами, действительно изменялись одна на другую и как фамилия Щаповы появилась еще в одном месте, в районе Верхней Волги, в городе Ростове Великом (Ярославском).
В Переписной книге Ростова, составленной в 1692 году, упоминается "пол-лавки" в москательном и калачном ряду, принадлежащие сокольему помытчику Миките Щапову, который "владеет по купчей с 7151 (1643) году, а купчая писана на имя Богдана Масленникова". В той же книге, в сапожном ряду названа лавка сокольего помытчика Киприяна Щапова, который "владеет по купчей 7157 (1649) году, а купчая писана на имя ростовского посадского человека Богдана Щапова". Богдан Щапов упоминается в книге еще раз, когда говорится, что по его купчей 7154 (1646) года владеет лавкой некто Алексей Дьяконов. Купчая грамота - юридически оформленный документ на недвижимое имущество, в данном случае - на "лавку" (торговую точку) в торговых рядах. Мне бы не пришло в голову считать этих Богдана Масленникова и Богдана Щапова одним человеком, если бы не любопытное указание в другой переписной книге Ростова, уже не торговых рядов, а жилых дворов. Здесь указано, что во дворе "живут ростовские сокольи помытчики Киприян Кондратьев сын, да Никита Терентьев сын, новое прозвище Щаповы, а по писцовой посацкой книге Масленниковы" . Да, следовательно, Богдан Масленников 1643 года это Богдан Щапов 1646 и 1649 годов и эту новую свою фамилию-прозвище потомок маслодела получил когда-то между этими годами. Возможно, что это прозвище было ему дано за соответствующие внешние данные. Интересно, что в этом случае новое прозвище было дано человеку очевидно сразу в виде фамилии: Щапов, а не Щап. Подобный же случай, но относящийся к Х1Х - ХХ вв. приводит фольклорист М.А.Рыбникова , так же был прозван Григорий Распутин, имевший фамилию Новых.
Я.Н Щапов. «ОЧЕРКИ РУССКОЙ ИСТОРИИ, ИСТОЧНИКОВЕДЁНИЯ, АРХЕОГРАФИИ»
 |
